Часть 5

Суровая реальность

Пробуждение стало для Оливера настоящим кошмаром. Рядом с ним лежал спящий Гарри. Его волосы разметались по подушке. Чёрные ресницы слегка подрагивали. Гарри спал на животе, и Оливер мог в подробностях разглядеть его красивую спину, упругие ягодицы и... Подождите-ка! Что делает голый Поттер в его, Оливера, постели?! И тут же события прошедшей ночи калейдоскопом пронеслись в голове.

Оливер с ужасом смотрел на гибкое тело юноши. А в голове злобно хихикал противный голосок: "Ты переспал со своим студентом! Браво, профессор Вуд! А ведь сейчас только начало года! Что же будет к концу? Переспишь со всеми своими студентами? Интересно, а каково это будет с Малфоем?".

- Заткнись! - процедил Вуд, силясь утихомирить не на шутку разошедшийся внутренний голос.

Спящий Гарри пошевелился и распахнул глаза.

- Привет! - Гарри поудобнее устроился на боку и, подперев голову рукой, с прищуром человека с плохим зрением посмотрел на Оливера.

Вместо ответа, Оливер кивнул и сразу же отвёл взгляд, боясь встретиться c зелёными глазами, которые сейчас с любопытством его изучали.

- Гарри, - помолчав, начал Оливер, по-прежнему не смотря в глаза юноши. - Прости меня за вчерашнее. Я не знаю, что на меня нашло... Так не должно было случиться, это неправильно! Прости!..

- Оливер, - Гарри сел на кровати и взял лицо Вуда в свои ладони, - тебе не за что извиняться. Я сам хотел этого!

- Да, но...

- Я понимал, на что иду! И поверь, ничуть не сожалею о случившемся!

- Правда? - Оливер с надеждой посмотрел на Гарри, словно маленький нашкодивший ребёнок, спрашивающий у матери, не сердится ли она на него.

- Ну, конечно! - Гарри ласково улыбнулся и нежно поцеловал Оливера.

В ответ на его прикосновение, Оливер придвинулся ближе. В порыве бесконтрольной страсти Гарри обхватил ногами Вуда и потянул на себя. Два "обжигающих" тела коснулись друг друга, вызывая сладкую истому. Два разгорячённых тела слились воедино. Огонь желания уже готов был разгореться с новой силой, как Оливер, оторвавшись, наконец, от губ Гарри, отпрянул. В его глазах плескался ужас.

"Мерлин, что я делаю?"

- Мистер Поттер, думаю, вам пора идти! - Вуд стремительно спрыгнул с кровати и накинул робу, чтобы Гарри не увидел, до какой степени он возбуждён.

- Оливер! - Гарри словно током ударило.

"Гарри, милый, пожалуйста, уходи! Умоляю тебя!"

- Вам пора, мистер Поттер. - Тихо, но твёрдо повторил Вуд, выстраивая, тем самым, между ними невидимый барьер.

- Но, Оливер, - слабо попытался воспротивиться Гарри.

Не глядя на Гарри, Вуд вышел из спальни. Через минуту он вернулся, неся в руках очки Поттера. Не говоря ни слова и нарочно не замечая юношу, с надеждой смотрящего на него, Оливер подошёл к тумбочке и положил на неё очки. Медленно и напряженно развернулся и походкой, как будто каждый шаг давался ему с неимоверным усилием, двинулся вон из комнаты.

Хлопнула дверь. Гарри остался один. Оливер ясно дал ему понять, что между ними всё кончено. Это была чудесная ночь. Пожалуй, самая прекрасная ночь в его жизни. Единственная ночь, когда все чувства и слова были сказаны без утайки. И вот теперь, когда Поттер наверняка знал, что Вуд любит его, Оливер испугался своих чувств и сжёг все мосты.

Гарри стало так больно, как никогда ещё не было. Он потерял дорогого человека, едва успев его обрести. Похожее чувство он испытал, когда умер Сириус. Боль разрывала грудь когтями, вгрызалась острыми зубами в самое сердце, а память безжалостно подсовывала картинки прошлой ночи. Только теперь эти картинки были лишь фантазией, отголоском несбывшейся мечты, болезненным напоминанием о лишь на мгновение мелькнувшем в его жизни счастье.

Гарри, как во сне, встал с постели, оделся, нацепил очки и, в последний раз взглянув на кровать, ещё хранившую тепло двух тел, ссутулившись, покинул кабинет профессора полётов.

Следующие дни Гарри провёл без осознания того, где он находится, и что происходит вокруг. Он был настолько погружён в свои мысли, что спрашивать его о чём-то приходилось по три раза. И то, перед ответом Гарри долго и непонимающе смотрел на спрашивающего, а потом, скорее, на автопилоте, нежели чётко воспринимая суть вопроса, что-то говорил. Рон и Гермиона были всерьёз обеспокоены состоянием друга.

После того вечера у Вуда, Гарри вернулся сам не свой. Глядя на его бледное, осунувшееся лицо, Гермиона не стала приставать с расспросами. Девушка полагала, что это из-за неё, что Оливер отверг её, а Гарри просто не решается ей это сказать, оттого и мучается. И Гермиона деликатно помалкивала. Рон никаких предположений не выдвигал, но решил пока не трогать Гарри. Если он захочет, то сам всё расскажет. Но, что бы там ни случилось, это обязательно пройдёт. Время - лучшее лекарство...


Погода разошлась не на шутку: ветер с диким завыванием носился по дорожкам, шурша гравием; деревья жалобно скрипели под порывами ветра, пригибавшего их почти к самой земле; дождь стоял одной сплошной стеной. Понаблюдав за погодой, Дамблдор пришел к выводу, что тренировки и уроки полётов могут быть очень опасными, и отменил их.

Вуд в эти дни нигде не появлялся: его не было видно ни в Большом зале за обеденным столом, ни в коридорах Хогвартса. Гермиона думала, что он не выходит из своей комнаты, потому что не хочет встречаться с ней. Гарри винил во всём себя...

На главную
К содержанию
Обсудить