«Еще завтра день. Послезавтра – день. И после-послезавтра - день. Еще так много дней впереди. А делать вообще нечего… Может позвонить кому?.. нет, приму лучше ванну, включу музыку погромче. Возьму побольше сигарет. Буду лежать в теплой, а лучше в горячей воде, слушать музыку и курить. Курить, курить и курить. Напиться еще, может?.. Нет – это уже слишком дико – пить одному. Совсем клуб одиноких неудачников какой-то…» - думал он.
И мысли уносили его все дальше и дальше. Все глубже и глубже внутрь себя.
«Никому нельзя верить. Только себе – в редких случаях исключения, конечно…»
Ему хотелось влюбиться, и тогда все его мысли были бы заняты его любовью. И он перестал бы скучать.
Ему хотелось стать гениальным музыкантом, и тогда бы он постоянно что-нибудь придумывал и писал. И все его мысли были бы заняты собственной гениальностью. И миллионы людей обожали бы его. И он перестал бы скучать.
Ему хотелось стать какой-нибудь красивой вещью из дорогого бутика. И тогда все самые модные и красивые мальчики и девочки хотели бы заполучить его. А после стали бы хвастаться перед всеми своими знакомыми и друзьями.
Ему хотелось стать незаменимым для кого-нибудь, и постоянно чувствовать свою важность и значимость.
Ему хотелось чувствовать, что он существует. Что он есть на этом свете. Что он не один.
«Неужели я так много прошу?» - спрашивал он пустоту собственной квартиры, окружавшую его. Пустота ничего не отвечала, изредка кидая в него его же эхом. Тогда он снова замолкал и продолжал бесцельно бродить по комнатам. Как будто хотел найти что-то, чего не видел раньше. Отыскать что-нибудь до сих пор незамеченное – пятый угол в своей четырехугольной комнате, например…
Если бы он умел чинить сантехнику, то он обязательно бы отремонтировал кран на кухне. Он протекал уже шестой день. Кап. Кап. Кап. И это сводило его с ума еще больше. Особенно по ночам. Хотя бессонницей он никогда не страдал. Только ночные кошмары изредка.
Это был двенадцатый день его полного одиночества.
«Надо бы завести кошку, или собаку, - подумал он, - говорят, домашние животные успокаивают нервы. Врут, наверно… Кому захочется убирать за ними и приучать ко всему подряд?... Но так хотя бы будет чем себя занять. Уборкой. Дрессировкой. Заботой».
Он хотел пожалеть себя, но это уже надоело ему. И теперь он постоянно ругал себя – за то, что не убрал грязные вещи в стирку и не выбросил мусор. За то, что забыл купить стиральный порошок. За то, что думает о такой ерунде и за то, что совсем один.
Почти две недели назад он расстался с человеком. С человеком, с которым был вместе одиннадцать месяцев. С человеком, которого он не любил, но который был ему очень дорог. Именно как человек. Теперь он чувствовал себя опустошенным и ненужным. Все друзья, а вернее те, кто выдает себя за них, куда-то резко исчезли, поотключав все телефоны и не оставив никаких координат. Лучший друг уже как месяц отдыхал в Риме. И лишь изредка звонил, чтобы за несколько минут высказать накопившиеся впечатления. Но и он теперь куда-то пропал. Только ему некуда было деться.
Деньги вроде бы были. Но зачем они нужны, если у тебя и так все есть – все, что можно купить за деньги. От этого становилось еще печальнее.
«Может покончить жизнь самоубийством? – подумал он - И тогда все сразу вспомнят обо мне. Начнут плакать, винить себя, что не остановили меня, что не помогли. А хотя, зачем это надо? Все равно через месяц забудут уже обо всем, и будут жить как раньше. Только без меня. К тому же скоро Андрей приедет (Андреем звали его лучшего друга)».
«Почему лучших друзей не оказывается рядом, когда они так нужны?»
Он было подумал про Веру – его лучшую подругу. Но тут же отмел эти мысли. Теперь она уже, наверно, не лучшая подруга. Еще два месяца назад они поругались и так до сих пор и не помирились. Эта ссора казалось слишком затянувшейся. Настолько, что могла оказаться пожизненной. «Надо бы решать что-то с этим». Но ни он, ни она не хотели делать первый шаг к миру. Оба слишком гордые. Нет, человечество погубит не Всемирный Потом, и даже не СПИД. Люди сами убьют себя своей же гордостью.
И он продолжал слоняться по своей квартире, изредка выбираясь на улицу, чтобы купить сигарет. Только они сейчас были с ним. Стали его лучшими друзьями. Но и они слишком быстро заканчивались, оставляя его один на один с собой и своей тоской. Тогда он поглубже зарывался в одеяло и пытался согреться. Зима была слишком холодной, а батареи совсем не грели. Если ему удавалось заснуть – то хорошо. Если нет, он шел в ванну. И снова думал о том, что ему совсем одиноко и совсем нечего делать. И уже это начинало хоть как-то занимать его.
«Со всеми бывает, - внушал он себе, - Скоро все наладится. Скоро Андрей приедет, к тому же. И будет рассказывать про Рим. А я буду слушать, и удивляться все время».
От этих мыслей ему становилось немного веселей. Это уже радовало. Ведь так не хочется быть одному.
«Чувствую себя лишним»
Лишним самому себе. Неуместным. Как пятый угол в своем четырехугольном мире.
и только кран на кухне изредка напоминал о себе. Кап. Кап. Кап.

Он почти засыпал, когда телефон зазвонил. Он даже вздрогнул – так давно не слышал этого звука. Отвык от него.
- Алло, - сказал он и испугался своего же голоса. Может, это и не он вовсе говорит?..
- Боже, куда ты пропал?! Я тебе звоню, звоню… а ты вне зоны доступа постоянно. А еще… - продолжал и продолжал вещать голос на том конце.
Он даже не сразу понял, кто это. Но это было не важно. Совсем. Двенадцать дней одиночества кончились – и это главное. о его существовании вспомнили. Он был кому-то нужен. Кому-то, кроме себя.